В начале разговора собеседник мне еще не успел представиться. Успел, правда, обмолвился о том, что сегодня ему предстоит выступать на фестивале "Крылья", а двадцати тысячам зрителей "предстоит смотреть на его опухшую рожу". Разговор о hard'n'heavy пошел дальше. Передать его дословно я, конечно же, не могу, но кое-что перескажу в вольной редакции. Где-то я могу также напутать некоторые несущественные факты.

При обсуждении российских музыкантов, которых можно было считать достойными или недостойными примерами для подражения, почему-то прозвучало имя Артура Беркута.

— Неужели ты хочешь быть похожим на Артура Беркута? Хотя ладно, не важно... Вижу на тебе маечку "Арии"...
— Нет, ты уж говори.
— Да вот не могу я про него сказать ничего хорошего.
— Почему? Из-за его причастности к "Арии"?
— Да.
— Эту футболку я надел утром, потому что она мне попалась под руку, она была чистая. А Артур Беркут — мой отец. Поэтому мне несколько обидно про него такое слышать.

Группа, лидером которой является Юрий Михеев (Михеев — настоящая фамилия Беркута), называется "Рок-полиция". Поиск в "Яндексе" указал на существование аж двух групп с таким названием. Не знаю, к чему бы это. О группе Беркута-младшего информации почти нет. На фотографии посредственного качества я не смог узнать того, с кем сегодня рано-рано утром разговаривал несколько часов. На то, что эту группу никто не знает, он и сам указывал. Между тем, в клубах они не выступают. Только на концертных площадках. Хорошее начало для молодой группы.

Вместе с Юрой вначале пришли три пьяные девушки, одна из которых только что потеряла сотовый телефон и очень переживала по этому поводу. Девушки вскоре ушли, так и не найдя телефон, а у нас эта тема почему-то продолжилась.

— А вот у моего отца Nokia 3310. Это, конечно, неприлично.
— Ну 3310 — так 3310. Что такого-то?
— Ну это такой кирпич.
— Какая разница-то?
— Ну как же! Достаешь на людях телефон — и как на тебя посмотрят? У меня вот какой телефон. (Называет модель и достает трубку из кармана).
— Мне глубоко наплевать, какой у тебя телефон. Можешь убирать его обратно. А вот то, что в вашем обществе это имеет значение, — просто отвратительно.
— У нас есть определенная туса. Ее правила придумали еще до нас.
— У вас музыкальная среда. То, насколько у вас уважают каждого отдельно взятого человека, должно зависеть от его музыкальных способностей.
— Я выделяю три категории людей: первая — музыканты, вторая — те, кто играет, третья — те, кто бренчит. У нас музыканты. Этим все сказано. То, насколько кто талантлив, мы выяснять не будем. А вот уровню соответствовать надо. Видишь эти штаны? Они стоят 700 долларов. У меня есть еще одни. За полторы тысячи.

Музыкальное образование у Юры есть. Еще я с интересом узнал, что для поддержания голоса в хорошем состоянии нельзя не только пить, но и заниматься сексом сутки перед выступлением. Связки сужает.

— Я так понял, ваша группа, играет что-то ближе к классическому хэви. А вы не думали, что любителям металлической музыки были бы гораздо более интересны более тяжелые стили?
— В целом, мы стремимся быть доступными для понимания широкой аудиторией. Бывают, конечно, у нас примеси других стилей. Stratovarius и Dream Theater слышал? Вот от них кое-что есть. Или, например, записали мы дэтовый кавер на "Пачку сигарет" Цоя.
— А за счет чего вы стремитесь отличаться в лучшую сторону от других групп? За счет текстов?
— Да, за счет текстов.

Ну и, конечно, кое-что я решил узнать об "Арии". А именно, почему же она так деградировала с выходом альбома "Крещение огнем".
— Лично мне кажется, что Артур Беркут смог заменить Кипелова. Но с группой произошли другие измения, касающиеся композиции. Музыку, кажется писал Холстинин? Он, вроде, остался.
— Да, Холстинин, Дубинин, Пушкина.
— Ну вот. Люди все те же, а музыка совсем испортилась. В чем же дело?
— У Холстинина были старые замыслы, которые он, наконец, смог реализовать. Поэтому и музыка другая. Мне кажется, что музыка стала гораздо серьезнее. Я рад таким изменениям. Раньше это было невозможно из-за позиции директора группы Векштейна. Позднее его не стало, но тогда все стало упираться в Кипелова. Есть такое понятие, как соответствие вокалиста стилистике. Меня вот, к примеру, если бы и согласились взять в "Арию", я бы туда просто не подошел. Вот и Кипелов не подходил для той музыки, которую хотел играть Холстинин.

Был также введен термин "больная музыка". Туда было отправлено творчество Вячеслава Бутусова. Еще я узнал, что выступали они уже во многих городах России. В Москве выступать не очень любят — публика здесь "зажравшаяся". Его семья имеет украинское происхождение. Выступать где-либо бесплатно они не могут в принципе, потому что он считает своим долгом платить музыкантам зарплату, чтобы они полностью отдавались музыке, ни в коем случае нигде больше не работали. Только так можно сделать музыку профессиональной и качественной. И правда — лучше уж играть на нормальных инструментах, чем на чем попало. Позднее, когда мы уже попрощались, я этот факт поставил под сомнение. Слишком уж тоскливо выглядит этот мир профессиональной музыки.

Сложно последовательно вспомнить весь разговор: он был длинный, диктофона не было. Быть может, еще пересекусь с ним по поводу записей "Рок-полиции". Надо все-таки выставить ее на суд публики, которая в отличие от него, разбирается в металлической музыке.